#книговедение
Моя рецензия на книгу Натальи Биттен (Ким) «Мэйнстрим».
Наталья Ким. Mainstream: Роман. – М.: ОЛМА Медиа Групп, 2007. – (Гламурненько!)
Рецензию я отправила Наталье Биттен, ссылок на ее публикации, сделанные Натальей, у меня нет (или я их растеряла). Поэтому публикую без ссылок. Датой публикации рецензии ставлю дату ее написания.
Негламурный гламур
Определение «гламурный» у нас принято понимать как «глянцевый» со всеми его атрибутами — «красивой» богатой жизнью (или стремлением к ней как основным жизненным мотивом), стереотипными героями (особенно «героями-любовниками»), хэппи-эндом, когда героиня находит свое счастье (новая волна «гламурно-рублевской» литературы, где авторши из аутентичной среды внушают читательницам, что ничего красивого в «красивой» жизни нет, не в счет). Если исходить из такого распространенного понимания, то книга Натальи Ким «Mainstream», открывшая новую серию издательства ОЛМА «Glamur&co» (в русском прочтении «Гламурненько!») отнюдь не гламурна. Несмотря на то что героиня книги, Лиза, работает светской журналисткой (интервьюирует звезд) и что книга переполнена любовными приключениями (в том числе и с «крутыми» мужчинами) и несмотря на несомненный хэппи-энд, в ней нет главных вещей, характеризующих «глянцевую» литературу – «красивой» жизни и осчастливившего героиню к концу книги «героя», нет и ни слова о том, что героиня необыкновенно красива.
О чем книга? Это живая и остроумная история упертой девицы, живущей в реалиях нашего времени со всеми его социальными передрягами, «диким» капитализмом, изменением морали, необходимостью быстро соображать и много работать, работая и локтями тоже.
При этом девица: а) имеет неплохое образование (физматшкола, «художка», журфак), б) неплохую работу, в) и несомненные лидерские качества, г) амбициозна, д) непосредственна и искренна, е) любит животных, ж) стремится окружать себя мужским вниманием (на первый взгляд, именно история ее романтических отношений и составляет сюжет романа). С этим набором качеств Лиза попадает в разные жизненные ситуации: мотается в социалистическом детстве по коммунистическим стройкам вместе с родителями; теряет любимую собаку; получает сотрясение мозга на школьном уроке физкультуры; не дружит с одноклассницами и дружит с одноклассниками; проваливается на экзамене в вуз мечты; узнает об измене любимого мужчины и родившемся у него «на стороне» ребенке; по настоянию матери поступает в другой вуз и устраивается на работу; флиртует с коллегами; попадается на удочку прожженного ловеласа; стремится занять место начальника… И в этих ситуациях она ведет себя каким-то определенным, только ей свойственным образом.
Здесь необходимо небольшое отступление. Вся русская литература, будь она высококачественной, в духе лучших традиций, или «кассово-массовой», уже полтора века ходит под Львом Толстым. Его «психологический реализм» так въелся в русские читательские и писательские души, что герой, поступки которого не мотивированы и не объяснены в произведении, вызывает замешательство. Если в произведении не отражен впрямую «внутренний мир героя», мы склонны признать такого героя «поверхностным». И ни о какой «цельности характера» говорить уже не приходится. Роман Натальи Ким в этом смысле парадоксален – характер героини явно цельный, она определенно не глупа и точно «не пустышка», но при этом ни у одного ее поступка не прописан мотив, ни один ее внутренний монолог не воспроизведен. Более того, в книге нет и намека на авторскую оценку героини. Только поступки, только диалоги, когда каждая реплика в первую очередь является реакцией на фразу собеседника, а не «истинной правдой» о ходе мысли героини, как на духу открываемой читателю. Представление о характере героини создается исключительно из нашего наблюдения за нею, о ее образе мыслей – из ее реакций на те или иные события. Автор не рассказывает о героине, он показывает ее, не комментируя и не объясняя. Почему героиня ведет себя так, а не иначе, не обсуждается, — просто она такая. И как раз в том, как именно реагирует она на жизнь, ее притягательность.
Описывать здесь сам характер героини нет большого смысла. Но пару ее черт подчеркнуть необходимо. Первая – с ней не соскучишься, хотя она и не стремится никого развлекать, более того, она весьма серьезна. Второе – она не бездельница, она много трудится (настолько, что работа становится чуть ли не самостоятельным персонажем романа). Именно эту черту (Лиза-труженица) можно признать жанрообразующим признаком, именно она определяет то, что хэппи-энд в книге – отнюдь не романтический, Лиза становится главным редактором газеты. Причем добивается этого сама, а не через протекцию высокопоставленных поклонников (любовник, будучи главным редактором другой газеты, не пристраивает Лизу, он дает ей профессиональные консультации). Таким образом, книга из «гламурной» серии предстает не как любовный роман, не как мелодрама, а как роман производственный.
Справедливости ради надо отметить, что в «производственной» части романа нет ни одного ляпа, ни одной неточности, ни одного промаха. Вероятно, сказывается богатый журналистский и редакторский опыт самого автора.
Не исключено, что кто-то воспримет книгу негативно, сочтя Лизу просто развратной особой, помешанной на мужиках, нецензурщине и шоу-бизнесе (а в книге есть и секс, и мат, и описания ночного клубного существования). Что ж, автору придется сталкиваться с такими отзывами, они понятны. Споры о допустимости мата в литературе ведутся со времен Баркова, и каждая сторона остается при своем. Точно так же, как остается в нашей речи мат, в нашей жизни — секс, а потребители информации о звездах – среди читателей газет. Объяснимо также желание некоторой части читающей публики находить в книгах человека лучшего, нежели они сами (искусство как катарсис), а мастерство писателя определять преимущественно «правильностью» изображенного героя.
…Но есть еще одно определение «гламура», оно дано одиозной личностью историком моды Александром Васильевым и воспроизводится в его многочисленных интервью. Согласно Васильеву «гламур» (слово, пришедшее к нам из греческого через французский и английский и означающее, кстати, «правильный», но в долгом пути потерявшее свое исконное значение) лучше всего толковать как «очаровывающий стилем». И если исходить из этого определения, то книжка, пожалуй, и гламурная.
Роман легко читается и увлекает. Он динамично написан, ритмика повествования хорошо выстроена как по стилю изложения, так и по «содержанию»: стремительные «диалоговые» эпизоды сменяются спокойными «эпическими», грубость и цинизм в поведении героини – ранимостью и открытостью, жесткость – глубокой человечностью, — в книге ни «галопа», ни затянутостей.
Концентрируясь в основном на речевых характеристиках героев, автор демонстрирует несомненное искусство построения диалога.
В повествовании и в сюжете – ни намека на «литературщину», ни грамма «заданности». Сюжет выстроен скорее по жизненной (не литературной) логике, когда те или иные события, ситуации возникают не потому, что им предопределено случиться или потому, что характер создаваемого автором героя в этих ситуациях проявится наиболее ярко, а потому, что просто так случилось. Ну бывают в жизни немотивированные повороты!
(Заметим в скобках, что большая часть того, что случается в реальной жизни, не имеет явных причинно-следственных связей, и только воля авторов подсовывает героиням традиционных женских романов в момент душевного кризиса понимающих мудрых мужчин или героиням новых «глянцевых» книжек – богатых красавцев, готовых оплатить прелестнице все ее капризы и прямо завтра повести ее в загс.)
Уже не в скобках скажем, что в романе Натальи Ким нет ни одного положительного героя. И в то же время нет ни одного персонажа, который вызвал бы однозначное отторжение. Зато бездна обаяния и юмора и у героев, и у автора.
Конечно, книга не совершенна, к примеру, слабо прописаны отношения героини с подругой, предоставляющей ей ценные сведения об интересующих ее мужчинах (куда смотрел редактор? достаточно было сместить некоторые акценты, переставить несколько слов в переписке героини с этой подругой, и неясности были бы сняты). Но это не портит общего впечатления о романе.
Конечно, «Mainstream» — не нетленка. Маловероятно, что книга «переживет века» и попадет в хрестоматии. Автор не поднимает в ней общественно-значимых проблем и не учит человечество чему-то важному, не выводит типических героев в типических обстоятельствах, как это во все посттолстовкие времена (с некоторыми вариациями в период соцреализма) было принято в произведениях, претендующих на место в истории русской литературы …
Но человек не может все время поглощать только высокодуховную пищу, как не может ограничить свой рацион только правильными и полезными блюдами. Все мы иногда балуемся мороженым и пирожными, чипсами и орешками, грызем семечки и даже жуем жвачку. «Mainstream» – это пирожное, это чтиво. Но хорошо написанное чтиво. Книга западает, если не в душу, то в голову точно, она оставляет мощное послевкусие, а это само по себе редкость.
